в Китай в ходе Первой опиумной войны, императорский двор в Пекине с трудом реагировал на происходящее. Фактическая британская аннексия части Шанхая и открытие других договорных портов привели к тому, что другие страны стали вторгаться в Китай и отрезать территории. Четырнадцать лет спустя Британия снова вторглась в Китай и заставила его уступить Коулун, южный полуостров через залив от Гонконга, обеспечив Британии контроль над одной из величайших естественных гаваней мира. Соединенные Штаты, завидуя уступкам, которые британцы выжимали из китайской империи, потребовали таких же благоприятных торговых прав, чтобы помочь купцам, плывущим из Новой Англии в Шанхай и на побережье Китая. За ними последовали французы, немцы и японцы со своими канонерскими лодками, солдатами и требованиями. Возбужденные успехом иностранных захватчиков и чувствуя слабость императора, китайские повстанцы бросили ему собственный вызов. В 1850 году в Китае вспыхнуло восстание тайпинов. Попытки реформировать китайское правительство и догнать Запад неоднократно пресекались консервативными императорами и их двором.

Китайские реформаторы начали думать, что проблема заключается не только вторжения империалистов, а в неспособности императора и китайского императорского правления эффективно реагировать на них.

"Как только европейская раса обнаружила наше внутреннее состояние, они мобилизовали свой национальный империализм, как муравьиные стаи прикрепляются к тому, что дорого и грязно, и как мириады стрел концентрируются на цели", - писал Лян Цичао-чай, один из самых влиятельных китайских мыслителей, выступая за масштабные реформы, которые позволят Китаю модернизироваться и изгнать иностранцев. Сунь Ятсен пошел еще дальше. Получив образование врача и частично получив образование за границей, Сунь все больше разочаровывался в отказе императора и его советников перенимать знания с технологически развитого Запада. Он призывал к свержению императора, установлению демократического, республиканского правительства и изгнанию империалистических европейцев и японцев.

Сунь заручился поддержкой многих богатых китайцев, в том числе коллеги Элли по бизнесу Роберта Хотунга. Хотунг получал огромные прибыли от работы с иностранцами. Он начал свою карьеру в бизнесе, работая в компании Jardine, и имел рабочие и выгодные отношения с Элли. Но он также считал себя китайцем, обычно носил на публике традиционный китайский шелковый халат и считал, что договоры, навязанные британцами после Опиумных войн, были несправедливыми. Он был богат и комфортен, а также националист и антиимпериалист.

Многие китайские банки и мелкие китайские инвесторы оказались втянуты в "резиновый пузырь". Когда цены на каучук упали, китайские банки волна за волной подавали заявления о банкротстве, приводя в ярость мелких вкладчиков, отчаянно пытавшихся спасти свои деньги. Половина китайских банков в Шанхае обанкротилась. Когда выяснилось, что местные китайские чиновники использовали государственные средства для спекуляций на каучуковых акциях и потеряли миллионы, император захватил контроль над растущей железнодорожной сетью Китая и объявил о планах продать ее иностранцам, чтобы выручить деньги.

Этот шаг возмутил не только китайских патриотов, но и местные власти и китайских бизнесменов, которые управляли растущей и прибыльной железнодорожной системой. Начались беспорядки, что заставило императора призвать армию для подавления протестов. 10 октября 1911 года революционные группы организовали восстание в Вучане (провинция Хубэй), которое положило начало целой серии восстаний и привело к падению династии Цин и созданию Китайской Республики. После многих неудачных попыток революционеры добились успеха. Сунь, который во время революции находился за границей, занимаясь сбором средств и организацией, вернулся и был назначен первым президентом Китайской Республики.

Многие британские бизнесмены в Шанхае насмехались над революцией, сидя в баре Long Bar в Шанхайском клубе на Бунде. Они приветствовали падение императора и ослабление Китая и в течение следующих нескольких лет заключали союзы с любым местным китайским военачальником или военным вождем, который мог бы принести пользу их бизнесу, поскольку центральная власть в Китае рушилась. Элли был более благосклонен. Он был одновременно и частью британского истеблишмента, и отстранен от него. Некоторые из его деловых партнеров, например Хотунг, были китайцами и поддерживали революцию. Путешествие Элли с Лаурой по Китаю познакомило его с масштабом проблем Китая и недовольство императорским правительством. Никто не мог отрицать, что Китай находился в отчаянном положении. В 1912 году, когда триумфальный Сунь Ятсен посетил Шанхай и был принят в особняке одного из руководителей компании Sassoon, Элли сохранил непредвзятость. Этот новый лидер Китая заинтриговал его.

Отчасти симпатия Элли к китайцам и их гнев по поводу иностранной оккупации проистекали из его собственной ситуации. В отличие от Дэвида Сассуна, ставшего британским подданным в 1853 году, и сыновей Сассуна, которые получали рыцарские звания в Лондоне и обедали с принцем Уэльским, Элли накануне Первой мировой войны был, по сути, человеком без страны. Согласно различным договорам, граждане Багдада, проживавшие в Китае, считались французскими подданными и находились под опекой французов.

Элли постоянно подавал документы на получение британского гражданства, ссылаясь на жену-британку, образование детей в британских школах-интернатах, успех в бизнесе на сайте и владение английским языком. Каждый раз он получал отказ. "Заявление должно быть отклонено, поскольку, если оно будет удовлетворено в данном случае, за ним последует бесчисленное множество других", - написал британский вице-консул в Гонконге в министерство иностранных дел.

Первая мировая война усилила чувство уязвимости Элли. К Германии в союзе против Великобритании, Франции и Соединенных Штатов присоединилась Османская Турецкая империя, правители Багдада. Накануне войны Лора и Элли отправились через Тихий океан в Канаду, где встретились со своими сыновьями-подростками, которые приплыли из Лондона через Атлантику на летние каникулы. Они планировали вернуться в Англию после каникул. Когда в августе 1914 года началась война, Кадоури не смогли продолжить запланированный путь в Англию - то ли из-за военных опасностей, то ли из-за вопросов о гражданстве, неясно. Кадоори пришлось занимать деньги у друзей и заказывать билеты обратно в Шанхай, где они записали мальчиков в местную англоязычную школу . "Никогда в жизни я так сильно не волновалась из-за паспортов", - написала Лаура в своем дневнике. Многие из моих друзей сочли это невыносимым и вернулись, не завершив запланированные поездки". Чиновники встречают при посадке в поезд и по прибытии на вокзал и в отель, задают множество совершенно ненужных вопросов и с огромным удовольствием продлевают мучения".

Британские чиновники обнаружили, что он, как и Элли, родился в Багдаде. После обычных вопросов о возрасте и т.д. они поинтересовались: "Какова ваша национальность?".

"Француз", - ответил он. "Где вы родились?" - "В Багдаде".

"Где вы живете? "Во Франции".

"О, я вижу, вы живете в Багдаде, который находится где-то во Франции".

Британское колониальное правительство в Гонконге издало постановление, не позволяющее небританским резидентам входить в советы директоров крупных британских компаний в Китае и Гонконге. Элли использовал